В Сургуте запущена большая работа по актуализации генерального плана. Заниматься этим будет Научно-исследовательский институт перспективного градостроительства из Санкт-Петербурга. По заверению властей, подрядчик должен будет привлекать застройщиков и общественность, чтобы сделать документ максимально качественным. С кем лучше советоваться при реализации такого сложного и перспективного проекта, обсудили Дмитрий Щеглов и Тарас Самборский в свежем выпуске проекта «О чем говорят».
Д.Щ.: Здравствуйте, уважаемые зрители, слушатели, читатели siapress.ru. Меня зовут Дмитрий Щеглов. Я обозреватель этого портала. Издатель газеты «Новый город» Тарас Самборский на связи. Привет, Тарас!
Т.С.: Привет, Дима! Привет всем, друзья!
Д.Щ.: На этой неделе поговорим про одну тему, которая будет у нас развиваться, наверное, многие месяцы, а то и годы. Речь идет о генплане. Это еще одна вещь, про которую мы говорим постоянно – это то, как будет выглядеть наш город спустя десятилетия, а то и столетия. Поэтому штука крайне важная. Глава Сургута Андрей Филатов анонсировал то, что будет переработка генплана Сургута, делать ее будет Санкт-Петербургская компания, и, как сказал Андрей Филатов, все это будет делаться публично, прозрачно, с учетом мнения общественности, застройщиков и, по всей видимости, тех активных групп, лиц и игроков на различных рынках Сургута, которые вовлечены в городские процессы.
Давай обсудим, каким образом можно сделать так, чтобы генплан вырабатывался публично, прозрачно, с учетом мнения всех представленных товарищей, как частных лиц-сургутян, так и каких-то корпораций, компаний, строителей, нефтяников, может быть, кого-то еще, кто мог бы быть вовлечен во все эти дела.
Т.С.: Новый генплан Сургута – это прекрасно. Это замечательно. И то, что городская власть эту тему цепко держит в руках – это хорошо, это дает надежду на то, что мы все-таки получим генплан, определяющий осмысленное развитие города, как территории на какие-то ближайшие десятки лет. Пока много не понятно. Главное, что не понятно во всех этих устремлениях, декларациях, все-таки, какого качества экспертное и профессиональное сообщество будет определять параметры этого генплана. Когда говорят, что надо привлекать общественность, говорят, что мы вот будем привлекать общественность, застройщиков, экспертов. Пока меня пугает в этой цепочке слово застройщики.
Д.Щ.: Да, я тоже за него зацепился. Общественность и застройщики… Я подумал: ух ты, сейчас что будет.
Т.С.: Конечно. Профессионально было бы городской власти из обсуждения генплана застройщиков исключить. Застройщик – это кто? Застройщик – это исполнитель, подрядная организация. Город имеет на руках документ, генплан, то бишь, если очень широко брать, всеобъемлюще, техзадание, и он уже нанимает каких-то застройщиков и дает им задание: построй мне это в соответствии с генпланом, это или это. Когда будущий исполнитель начинает формировать или участвовать в формировании генплана, это приводит к очень серьезным искажениям генплана. Собственно, это тоже самое, что разделение власти на законодательную, исполнительную, судебную и так далее.
Ну не может исполнитель… Ну, мы знаем, что в нашей стране все возможно, но давайте, все-таки, говорить о прекрасной, идеальной, правильной ситуации, которая работает в очень многих местах на планете, когда, все-таки, законы пишут одни люди и определяют базовые параметры жизни, а исполняют эти законы другие, и они не соприкасаются друг с другом никаким образом в административном смысле, а только в каком-то смысле взаимодействия. Вот здесь та же самая картина. Потому что, что могут насоветовать застройщики? Больше земли, больше этажей, больше квартир, меньше инфраструктуры, меньше рекреаций, меньше свободных территорий. Это все понятно, это логика любого девелопера, любого крупного застройщика. Без всяких обид к застройщикам. Просто у застройщиков есть своя функция – застраивать.
Д.Щ.: У них бизнес, у них прибыль.
Т.С.: Да. Вот и стройте. А генплан должны делать, слушайте, если хотите, творцы, если хотите, люди, которые витают в облаках, которые мечтают, в конце концов, которые своими мечтами пробивают нашу земную брешь и как-то, все-таки, нас тянут в лучшее состояние, а не в худшее. Вот сегодня с утра я бреюсь, поставил на YouTube сюжет про пассажирскую авиацию в ближайшие 15, 20, 40, 50 лет: электрические двигатели – не электрические двигатели, водородные двигатели. В общем, такой был сюжет.
Смысл какой. Вот 2 крупнейших авиапроизводителей мира: «Боинг» и «Эйрбас» привлекают… И дальше автор сюжета перечисляет: такую технологическую компанию для определения параметров будущего авиации, такую, такую, кто, значит, будет строить, какие двигатели, какая авионика, как там будет крыло работать и так далее. Вообще, в одном только эпизоде прозвучало, что вот при таком-то самолете, фактически это будет параплан, когда крыло есть фюзеляж, пассажирам там будет по таким-то и таким-то параметрам неудобно. И никто не додумывается ведь из этих концернов привлекать какие-то группы пассажиров и спрашивать у них, а вам будет удобно или не будет удобно? Понимаете?
Они не берут этот вот фрагмент такой чистого конечного потребителя… Я уже немножко перескочил от застройщиков к общественности. Тут просто мостик похожий. Потому что я заказчик, я строю этот самолет, я обдумываю все нюансы самолетостроения от безопасности до комфорта пассажиров. Ну не буду я спрашивать у пассажира, удобно ли ему будет в окно смотреть вниз слева направо или справа налево, я это продумаю, потому что я профи. Здесь этот вот момент и с застройщиками и с общественностью, очень важный: когда власть говорит, что будет спрашивать мнение застройщиков, мы разобрались, что застройщики могут насоветовать власти. Когда власть говорит, что будет очень активно советоваться с общественностью. То это прекрасно, это замечательная декларация, она нормальная, без всяких шуточек. Но здесь тоже надо понимать, какая общественность.
Мы только что видели старт реформы общественного транспорта в Сургуте. Значит, 70 процентов так называемых критических замечаний со стороны общественности – это совершенно мелкие, частные моменты, которые никак не определяют общие параметры это реформы. Они ни на что не влияют. Они влияют на желание человека в тапочках сесть в ближайший автобус и так далее. Мы это тоже уже обсуждали. И власть в подобных процессах должна очень четко и профессионально отсекать подобное давление общественности на то решение, которое она, как профи, хочет выработать.
Возникнет, конечно, очевидный вопрос: а как же тогда обеспечить власти выработку взвешенного профессионального решения? Она тогда же не будет чувствовать обратной связи и народ ничего не скажет, сколько он там парков хочет или скверов, потому что, что народ будет говорить на подобных консультациях? Скверы, парки, пляжи, качельки и так далее. То есть обратная сторона той же медали: застройщики будут хотеть строить квадратные метры, народ, общественность будет хотеть строить парки и скверы бесконечно. Понятно, что ты из этого профессиональный продукт не сделаешь.
Власть же тоже должна обладать определенной профессиональной подготовкой и понимать, чего же она хочет от генплана, какая конечная цель этого генплана? Мы всегда говорим, что генплан – это документ, который определяет конкурентное преимущество города на какую-то перспективу. Вот с помощью генплана мы забираем лучшее население из региона, а, может быть, из страны. Да? И что для этого делается? И пошло и поехало. Там уже пошли все эти нюансы.
Соответственно, когда упоминается, что обсуждение новых параметров генплана или его корректировки, помимо того, что он уже заказан конкретной проектной организации, как я понимаю питерской, будет проходить в консультациях с застройщиками, с общественностью. И тут я хочу услышать слово с «профессиональными группами», с архитектурными какими-то структурами, которые действительно знают, что такое генплан, что такое город, что такое строительство, что такое красивое здание, что такое правильно спроектированная ливневая канализация.
Вот, кто должен влиять на сургутский и не только, любого муниципалитета, генеральный план. Хотелось бы, чтобы город привлек таких значимых архитектурных консалтеров типа института «Стрелка», например, московский, это же мощная структура, она очень круто соображает в урбанистике, она круто понимает, что такое город, что такое город, который не устареет морально через 10-15 лет. А посмотрите на многие проекты архитектурные Сургута. Возьмем пресловутую, так называемую центральную площадь перед «Газпромом». Она же устарела, когда ее еще в эксплуатацию даже не ввели. Вот, что такое архитектурное. Она морально устарела, еще не возникнув, потому что это не было ни архитектурой, ни урбанистикой, это не было градостроительство, это было поспешное освоение бюджетных денег, которые мы берем на проекты из федерации.
Д.Щ.: Да, федералы подкидывают.
Т.С.: Вот и все. Таких проектов в Сургуте очень много. Посмотрите, набережная возле того же университета: это архитектура или, опять-таки, поспешное освоение бюджетных средств. Нет там архитектуры никакой. Если бы этим занимался профессиональный архитектор, профессиональное архитектурное бюро, профессиональный консалтер архитектурный, то мы бы не имели таких проблем. Многие проблемы с тем же парком за Саймой: прекрасный парк, мы все его очень любим, хвалим. Но вы сравните этот парк с любым парком европейским в любом небольшом муниципалитете, и вы обнаружите такие радикальные отличия, которые просто нас заставят плакать горькими слезами, потому что все это устаревает морально, психологически гораздо быстрее, чем современная архитектурная школа смогла бы обеспечить.
И, соответственно, может быть, нам для нашего сургутского генплана нужны такие консалтеры, как «Стрелка», как архитектурное бюро, русские архитекторы Посохин, Хазанов. Которые работают там, их очень много, которые делают проекты именно градостроительного уровня, не одно там здание построили жилое богачу на Рублевке, нет, они строят кварталы, территории, общественные пространства, и они это умеют делать. Может быть, умеют это делать архитектурные институты из Новосибирска, из того же Питера, из Москвы. Вот если бы такой пул базово консультантов насобирала наша городская администрация для обсуждения параметров или корректировки генплана, то это было бы просто зашибись, это был бы, действительно, совершенно другой подход к реализации архитектурной, строительной, градостроительной политики Сургута на десятки лет вперед.
Если же все сведется к тому, что несколько представителей общественности выскажут свои вполне разумные пожелания по паркам, скверам, скамеечкам, лавочкам, сургутские застройщики выскажут свои пожелания по больше гектаров на большее количество квадратных метров, то генплан будет просто очередной аккуратный, по канонам написанной бумажкой. Как бы город не перестанет от этого быть городом. Это понятно. Но он бы мог быть другим. Мы просто могли бы получить совсем другой продукт, попытаться хотя бы это сделать. И это было бы более интересно и профессионально и с точки зрения общественной жизни.
И та же общественность, увидев другой уровень дискуссии на эту тему, увлекалась бы с другими предложениями, потому что, а как надо население учить? Ему надо чего-то показывать, показывать какие-то примеры умных речей. Вы представляете, кто-то из «Стрелки» приезжает и запускает в Сургуте месячный публичный, доступный мастер-класс, пусть даже оплаченный городской властью, по всем параметрам будущего генплана: вот реновация промышленной зоны, например. На примере 8-й промзоны. 8-й промузел сегодня, 8-й промузел через 15 лет с эскизами, с экономическими выкладками, с проектированием социальных процессов, к чему это все приводит, к чему это складывается. И вот на примере конкретно 8-го промузла сургутской промышленной зоны показывается население, такого вот качества будет население или такого. Хотите в таком городе жить? Хотите тут иметь жилье и ваш офис, бюро, а тут у вас будет какая-то частная школа?
И люди, увидя подобный подход, захотят сами на другом языке с властью разговаривать. Их тогда запросы власти будут более взрослые, на другом уровне. Нельзя людей осуждать за то, что они хотят лавочки и скамейки. Это все понятно, это бытовая история. Но, боюсь, что когда только о лавочках и скамейках жители умеют говорить со своими депутатами или представителями исполнительной власти, они сами себе ухудшают жизнь, потому что их запрос просто становится очень мелким, примитивным, не развитым. А могли бы люди знать, что бывает по-другому, бывает лучше и в нашей стране, и примеров этих уже много, их надо брать на вооружение, реализовывать.
Д.Щ.: Да. И плюсом к тому, что если исполнители заказа на генплан, подрядчики будут знать, что их экспертируют застройщики и общественность, это одно дело. А если они будут знать, что их работу будут экспертировать представители каких-то ведущих архитектурных, планировочных бюро, которые привлекаются в качестве оценочной бригады, то это уже совсем другое дело. Ты уже понимаешь, что ты перед профессионалами будешь держать ответ, и это уже несколько, возможно, будет подстегивать с точки зрения качества, возможно, опять же, их.
Т.С.: Здесь даже не держать ответ перед профессионалами, потому что я слабо себе представляю, что компания «Сибпромстрой» будет держать ответ перед какой-то «Стрелкой». Понятно.
Д.Щ.: Нет, я имею в виду не «Сибпромстрой», а эта питерская контора, которая занимается генпланом. Я про них говорю. Они же будут знать, что их оценивают.
Т.С.: А, да, тогда мысль понятна. Безусловно. Когда ты в дискуссии, когда ты в конкуренции, даже если ты уже определенный исполнитель конкретно по генплану, ну тут возникает профессиональная конкуренция, ты уже дело имеешь с уровнем доступным таким профессиональным, просто так ты не отфутболишь аргументы тех возможных консалтеров, о которых мы сейчас с тобой говорим. Да, это будет совсем другой подход. И представители городской власти, департамент архитектуры и градостроительства, мэр, замы его, видя подобные разговоры, дискуссии, участвуя в каких-то сессиях, они же тоже увидят совсем другой уровень аргументации.
В конце концов, Андрею Филатову хорошо известна школа Сколково. Там же как раз на этом все и построено, на конкуренции мнений, на дискуссиях, на таких штурмовых интеллектуальных атаках, которые в результате находят какой-то конечный, устраивающий всех знаменатель. Это нормальная совершенно вещь. И если мы применим подобный подход организации грамотной профессиональной, экспертной дискуссии, с привлечением профессиональных профильных консалтеров, в данном случае мы говорим об архитектурных для определения параметров нашего генплана, то мы можем даже получить неплохой генплан Сургута. Это было бы очень хорошо.
Д.Щ.: Да, это было бы очень здорово. Что ж, мы еще будем про это долго и долго говорить. Даже не сомневайтесь по этому поводу. Так что, за генпланом будем тщательно и с большим интересом следить. Подписывайтесь на наш канал на YouTube, читайте нас на siapress.ru, в Telegram-канале, ставьте нам лайки и до новых встреч. Через неделю снова встретимся, чтобы поговорить о том, что было интересного в Сургуте, в Югре и там, где нас касается. До новых встреч! До свидания!
Т.С.: Спасибо всем, друзья! Всем пока!