​Вряд ли Югре стоит ждать кадрового десанта из Тюмени. Руслан Кухарук будет работать с местными, но жестко

Месяц прошел с момента, когда временно исполняющим обязанности губернатора Югры был назначен глава Тюмени Руслан Кухарук. Каких перемен стоит ожидать истеблишменту и жителям ХМАО после прихода нового руководителя? Ждать ли массового появления тюменцев на руководящих должностях? И почему именно Тюмень стала всероссийской кузницей кадров, производящей губернаторов и федеральных чиновников – обозреватель siapress.ru Дмитрий Щеглов обсудил с политологом Александром Безделовым.

Дмитрий Щеглов: Здравствуйте, уважаемые зрители, слушатели и читатели siapress.ru. Меня зовут Дмитрий Щеглов, я обозреватель этого портала. Сейчас будем говорить с тюменским политологом Александром Безделовым про новую конфигурацию власти Югры, потому что пришел в Югру новый губернатор, пока еще временно исполняющий обязанности, Руслан Кухарук. Он с поста мэра Тюмени перемещается в так называемый «Белый Чум» в Ханты-Мансийске. И вот мы сейчас с тюменским политологом обсудим, что же ждет автономный округ в этом плане с точки зрения управления и элит. Здравствуйте, Александр.

Александр Безделов: Добрый день.

Д.Щ.: Начнем давайте с того, можете описать коротко карьерный путь развития Руслана Кухарука? То есть откуда он начал и как прошел, собственно, до вот этого момента.

А.Б.: Как известно, родился он в Ханты-Мансийском автономном округе. И сейчас так принято, назначать губернаторов, имеющих так или иначе связи с регионами, в которых назначают. Так вот, родился он в Ханты-Мансийском автономном округе, но закончил в Тюмени университет и сразу поступил на работу в органы власти. Это был Тюменский район, администрация Тюменского района. Он прошел определенное количество ступеней самых низовых. Ну, по крайней мере, то есть он не поступил на работу как сразу начальник. То есть он прошел довольно серьезный уровень работы на начальном этапе, самый нижний уровень специалиста. Затем перешел в администрацию города и таким образом дослужился с начала до директора Департамента градостроительства и земельных отношений, затем стал заместителем главы города, стал он при Александре Мооре заместителем главы города – действующим губернаторе Тюменской области. И в последствии, после ухода Александра Моора в 18-м году на пост губернатора Тюменской области с поста мэра Тюмени, он возглавил администрацию города Тюмени. Вот, то есть это вкратце такой путь.

Если говорить о том, какой он путь прошел уже как руководитель мэрии, то надо понимать, что он попал в кадровый резерв администрации президента, прошел знаменитые губернаторские курсы так называемые, которые проходят в основном те государственные управленцы, которые так или иначе могут претендовать на должности в системе федеральной или региональной власти на уровне губернаторов, заместителей министров, министров и так далее и тому подобное. В этой связи он прошел соответствующее обучение, со временем был назначен сопредседателем Всероссийской ассоциации развития местного самоуправления – это ключевая организация, объединяющая руководителей муниципалитетов со всей страны, начиная от сел и заканчивая городами-миллионниками – вот там он был сопредседателем, фактически руководил этой организацией наряду с мэром Казани, сенаторами, в числе сопредседателей тоже были, а также стал президентом Российского союза городов, вернее, Союза городов России правильно называется организация, которая объединяет уже города. То есть не просто муниципалитеты от села до миллионника, а города российские.

То есть он возглавил две фактически федеральные структуры общественные, которые объединяют муниципалитеты. Фактически главный мэр в стране. Поэтому, безусловно, не просто сложилась, а совершенно очевидно было, что он со временем перейдет на другой уровень, и его в администрации президента видят руководителем не просто города, а региона, либо на центральном уровне.

Д.Щ.: Расскажите, пожалуйста, в чем секрет этой вот школы тюменского управления, тюменской кузницы кадров. Именно этот регион, я не знаю, мне кажется, как никто другой, может быть, кроме Москвы, мне кажется, среди всех субъектов федерации это топ-1 производителей губернаторов и федеральных чиновников. Почему, как так сложилось?

А.Б.: Да, у нас губернаторов, связанных с Тюменью, насчитывается сейчас действующих четыре. Обманул вас, действующих шесть, включая еще советника губернатора Тюменской области в бытность Якушева, Егорова в Тамбове и Сергея, собственно, Собянина в Москве. Шесть губернаторов.

Д.Щ.: А почему?

А.Б.: Что касается секрета, нельзя сказать, что существует какая-то тайная школа подготовки кадров – совершенно нет. Просто сама специфика региона, который, с одной стороны, все считают богатым, но на самом деле его бюджет меньше, чем бюджет Свердловской области, бюджет Челябинской области, тем более бюджет Ханты-Мансийского автономного округа, бюджет Ямало-Ненецкого автономного округа, но при этом удается эффективно его использовать. Большинство управленцев, о которых я говорил, которые стали губернаторами, плюс, еще есть там на уровне министров Фальков, министр науки и высшего образования, то есть все эти управленцы, они прошли свое становление в период руководства областью Собянина и Владимира Якушева.

Это очень жесткая школа. Это очень жесткая школа, когда существует очень серьезные требования. И Собянин, и Якушев довольно жесткие в плане взаимоотношений с подчиненными руководителями, которые очень много требуют, которые сами себя не щадят, которые могут работать без выходных месяцами, в воскресенье проводить какие-то выездные совещания, с утра в 7 часов уже объезжать территорию управ и так далее и тому подобное. Это очень жесткая школа с высокими показателями КПИ, которые были, например, в Тюменской области при Якушеве внедрены раньше, чем повсеместно по всей России, в среднем для глав районных администраций, для глав муниципалитетов. То есть это эффективные управленцы, которые воспитаны в довольно жестких условиях.

И в этой связи к ним очень высокие требования, и поэтому, в общем-то, в других регионах они чувствуют себя как рыба в воде, потому что требования там несколько ниже, чем в Тюменской области. Поэтому в этой связи – да, действительно вы правы, много выходцев в губернаторском корпусе и федеральных структурах из Тюменской области, насколько это возможно, не говоря уже о каком-то более низком уровне последующем. И все это связано как раз с жесткими условиями, в которых работают тюменские государственные управленцы и на муниципальном уровне, и на региональном уровне.

Д.Щ.: Вот как раз про это я и хочу сейчас спросить. Вы писали, когда Руслан Кухарук получил должность врио губернатора Югры, о том, что посмотрите на Тюмень, посмотрите на Свердловскую область, на Ямал – вот теперь в Югре будет так же. Вот я как раз хотел узнать, что вы имели в виду под «так же»? То есть какие изменения в стиле управления стоит ждать в Югре, то есть как это реально будет выглядеть на практике?

А.Б.: Я говорил, прежде всего, о политической составляющей. То есть не о том, как она изменится в плане хозяйства, в плане экономики, а в политическом плане, поскольку я политолог.

Д.Щ.: Вот про это, да, про это расскажите, это интересно.

А.Б.: Давайте посмотрим на Ханты-Мансийский автономный округ. Ханты-Мансийский автономный округ – это довольно сложная, несмотря на то, что Тюменская область еще более сложная структура, но сам по себе Ханты-Мансийский автономный округ по сравнению с другими регионами имеет довольно сложную политическую структуру. Есть много муниципальных образований, в которых есть свои собственные элиты, свои градообразующие предприятия. Эти элиты контролируют политический процесс в отдельном муниципалитете. Вот ключевой пример – Нефтеюганск, где существовал годами конфликт между, последний год – это как минимум, между действующим мэром и группой политиков, связанных так или иначе с одним из депутатов окружной Думы.

Д.Щ.: С Пыталевым.

А.Б.: Да-да. В целом это выражалась в конфликт между мэром и городской Думой, который в конечном итоге привел к тому, что Эльвира Бугай покинула муниципалитет по собственному желанию – проиграла эту борьбу. В Тюмени такое невозможно. В Тюмени существует только один центр принятия решений – это губернатор. И в итоге абсолютно отсутствуют политические конфликты, которые тормозят развитие городов, развитие районов, муниципальных образований в целом, поскольку любой конфликт сопряжен с большими проблемами, связанными с тем, что вовремя не финансируются какие-то отдельные сферы, не выполняются контракты, плохо регулируются взаимоотношения с подрядчиками и так далее и тому подобное.

То есть конфликт между городской Думой, которая формирует бюджет, и городской администрацией, которая его тратит, чреват серьезными последствиями для городского хозяйства. И тем более, если в этом конфликте еще и задействована, как конфликтная сторона, региональная администрация, правительство округа. То есть и так практически в каждом муниципалитете существуют такие группы влияния, с которыми необходимо вести торговлю, необходимо идти на компромисс какой-то, торговаться и так далее и тому подобное.

В Тюмени эта проблема решилась с приходом Собянина и полностью исчезла с приходом Якушева, который сейчас является и полпредом, и генеральным секретарем «Единой России». Это довольно эффективные политические менеджеры, которым удалось создать такие условия, при которых центр принятия политических решений в регионе только один – это губернатор. С одной стороны, это выглядит, может быть, со стороны не очень правильно и красиво, ну, монополизация, многие считают, что всегда плохо. Монополизм во власти, монополизм власти, цементирование власти, кажется, что это всегда нехорошо. Но с другой стороны, если мы посмотрим на эффект, который благодаря этому получается, то есть нет конфликтов в муниципалитетах, соответственно, все работает без задержек, все работает без каких-то сложностей, все работает вовремя.

То есть улицы убираются, все финансируется, бюджеты городов и районов финансируются вовремя, никаких скандалов, никаких трений с подрядчиками, никаких проблем с формированием бюджета. То есть многие вопросы решаются откровенно более быстро и эффективно. И посмотрим, например, как это произошло в Свердловской области. Свердловская область, она чем-то похожа на Ханты-Мансийский автономный округ, только размер у нее меньше, территория меньше. Но там так же огромное количество олигархов, у них свои группы влияния, свои интересы. И помним, был такой теневой не то, чтобы даже мэр, а даже губернатор – Тунгусов, может быть, слышали такую фамилию, в Екатеринбурге.

Д.Щ.: Да-да.

А.Б.: С ним практически всем приходилось договариваться, от губернаторов и мэров и до крупного бизнеса. Сначала с ним, а потом уже с властями. Хотя он занимал скромную должность заместителя мэра. Но фактически рулил политическими процессами не только в городе, но и во всей области. Он самый крупный. Кроме него были еще какие-то участники политического процесса, и это постоянная борьба всех со всеми. В итоге такой крупный город на долгое время фактически перестал развиваться. То есть грязные, неубранные улицы, мусор на дорогах, колдобины и так далее и тому подобное. И все это связано с тем, что городским властям где-то не было возможности, где-то не было времени, то есть трения с Думой приводили к бюджетным задержкам и так далее и тому подобное. И падала эффективность власти в целом. С приходом команды тюменских менеджеров, а это губернатор Куйвашев, это мэр новый Екатеринбурга Орлов, это вице-губернатор, сначала зам. губернатора по инвестициям, затем вице-губернатор по внутриполитическим вопросам – Олег Чемезов, известный в Ханты-Мансийске…

Д.Щ.: Его тоже нам прочили нам в губернаторы какое-то время, и это вызывало…

А.Б.: Нет, это мало возможно было в силу возраста, то есть по возрастному цензу. И в этой связи ситуация там полностью исправилась. То есть сейчас, на данный момент, нет постоянных политических конфликтов в Екатеринбурге, войны всех против всех. То есть есть центр принятия решений – это губернатор. И, я думаю, к этой модели управления, которая существенно облегчает развитие региона, существование региона, то есть, поскольку это делает ситуацию политическую стабильной, к этой модели, я думаю, будут стремиться, и придет рано или поздно к вам.

Д.Щ.: Вот как выглядело разрешение этих конфликтных ситуаций? То есть это с кем-то договорились, а с кем не договорились, тех поломали об колено, или как?

А.Б.: Это комплекс, что называется, мероприятий. То есть где-то силовые какие-то решения, вот Тунгусов лишился своего поста и исчез из города. Где-то это договоренности, разумные компромиссы, где-то неразумные компромиссы. В конечном итоге это приводит к тому, что, если задаться целью создать систему, то рано или поздно она заработает, и, если поставить цель эту систему создать, то рано или поздно вы к ней придете путем концепции малых дел, что называется. То есть сегодня одно, завтра другое, послезавтра третье. И это целый комплекс, как я уже сказал.

Где-то это силовое решение, когда авторитетные предприниматели, какие-то бывшие авторитеты из 90-х, такое есть и в Ханты-Мансийском автономном округе в некоторых городах, пытаются влиять на политическую ситуацию, то это уже вопросы к правоохранителям. Они получают карт-бланш и начинают работать. Где-то это разумные договоренности. Поэтому это целый комплекс, который опытный политический деятель знает, как применить, и который, разумеется, имеет специфику, и надо учитывать.

Д.Щ.: Вы говорили про то, что будет определенная перетряска элит в Югре. И вот можете раскрыть этот тезис, пожалуйста, и стоит ли вообще нам ожидать, что в Югру приедут тюменские кадры, которые будут занимать там ключевые посты?

А.Б.: Я думаю, нет. Ждать десанта из Тюмени не стоит, по крайней мере массового. Насколько мы все знаем, прошел месяц с того времени, как Руслан Кухарук стал врио губернатора Ханты-Мансийского автономного округа. С тех пор он забрал с собой только личного помощника. Фактически, то есть там…

Д.Щ.: Ну, он пока еще не утвержден, не избран окончательно. Может быть, после этого что-то будет?

А.Б.: Нет, если, я говорю, врио губернатора месяц работает, но нет, назначать-то он все равно может, в принципе, и увольнять любого, но пока переместился в Ханты-Мансийск только один человек из команды Руслана Кухарука, то есть в статусе личного помощника фактически. И я думаю, какого-то десанта ждать не стоит по двум причинам.

Первая причина – это, конечно же, подход Руслана Кухарука, который предпочитает работать с местным кадровым потенциалом. То есть, так уж случилось, что ему гораздо удобнее направлять, поправлять, узнавать местные кадры, чем привозить какую-то готовую команду, которая еще какое-то время будет тратить на то, входить в курс дел, на то, чтобы обживаться, и так далее и тому подобное, и совершенно не факт, что закончится хорошо. Поэтому он предпочитает работать с готовыми кадрами. Так было, например, в администрации города Тюмени, где у него не было резких каких-то кадровых решений, и он работал, в принципе, с тем, что осталось от бывшего мэра, которым тогда был Александр Моор. Периодически там происходили кадровые изменения, но нельзя этих людей назвать членами команды Руслана Кухарука. Они приходили из администрации в областное правительство, из областного правительства приходили в областную администрацию, и примерно вот в этой конфигурации перемещались, в этих границах. Поэтому сам подход Руслана Кухарука говорит нам о том, что какой-то четко структурированной команды, набора фигур, его в Тюмени не существовало – это во-первых.

Во-вторых, Тюмень тоже не бесконечна в кадрах, это на самом деле не самый большой город. И здесь, каждый уходящий если будет захватывать с собой с десяток человек, то вообще никого не останется. Поэтому в этой связи я, конечно же, я бы не ожидал в ближайшее время прихода какой-то масштабной команды из Тюмени – это во-первых. Это не означает, что не будет из других регионов, может быть назначение, но они будут единичными. В основном это будут кадры из Ханты-Мансийского автономного округа, которых будет оценивать по результатам работы Руслан Кухарук. И это мы видим на примере, допустим, работы конкурсной комиссии по выборам мэра Сургута, где ставка сделана как раз на местного руководителя, на председателя Думы. Поэтому не на варяга, никого он через колено не ломал. Будем честными, например, предыдущий губернатор Наталья Комарова имела такую особенность, то есть она могла привести из другого города, из регионального правительства, а может быть, из другого региона руководителя. И чем, в том числе множила конфликты и в муниципалитетах. Поэтому в этой связи это тоже отличие Кухарука от предыдущего губернатора: ставка на местные кадры.

Д.Щ.: То есть, но они должны будут соответствовать его представлениям об эффективности.

А.Б.: Да-да. Должны будут высокому уровню ожиданий соответствовать. Высокому уровню ожиданий. Поэтому требования будут очень высокими, задачи будут масштабными, но по-другому вряд ли будет.

Д.Щ.: Когда… Я помню, что мы как-то с вами разговаривали, вы охарактеризовали мэра Тюмени, как условного заместителя губернатора по Тюмени. Потому что Тюмень – это огромный город, и да, то есть это очень важная в Тюменской области. Будет ли какое-то особое внимание к Сургуту в Югре? Потому что Сургут – это все-таки крупнейший город, и как раз вот Сургут, у меня такое ощущение, что вот подспудно у нас всегда было ощущение, что не хватает какого-то внимания, какой-то поддержки. Чтобы так подтолкнули, чтобы дали импульс, чтобы что-то крутое построили и так далее. Как, возможно, трансформируется вот это вот отношение округа к Сургуту с приходом Кухарука?

А.Б.: Я считаю, вообще муниципалитетам очень повезло и очень везет, когда губернатором становится как раз мэр города. Поскольку никто иной, как он, знает о самых актуальных, самых важных, самых животрепещущих проблемах муниципалитета, проблемах города. То есть он знает эти проблемы наизусть. Они, конечно же, имеют специфику в каждом регионе, в каждой локации, в каждом индивидуальном случае свою, но, тем не менее, в общих чертах существуют и изношенность сетей ЖКХ, это транспортная инфраструктура, это общественный транспорт, это развитие жилищного строительства и так далее и тому подобное.

То есть в общих чертах у большинства муниципалитетов, у всех, эти проблемы одинаковые, то есть с разными нюансами. И, разумеется, Кухарук, как человек, пришедший из, а напомню, он был не просто мэром Тюмени, он возглавлял две общероссийские организации муниципальных образований, муниципалитетов, поэтому он хорошо знает проблемы взаимоотношений муниципалитетов с региональной властью, в целом проблемы городов и муниципальных образований более низкого, то есть менее населенных районов, поселков и так далее и тому подобное. Ему эти проблемы знакомы – это раз.

В Тюмени была структура такая, то есть все руководители районов, включая мэра Тюмени, являются членами правительства регионального. На заседаниях правительства расширенных они присутствуют постоянно, получают свои задачи, КПИ сверяют и так далее и тому подобное. Разумеется, такое будет и в правительстве Ханты-Мансийского автономного округа. Главы муниципальных образований, главы городов будут, и районов, интегрированы, в том числе Сургут, в структуру правительства и, разумеется, таким образом будут получать и внимание, и более эффективное решение собственных проблем. Поэтому, я думаю, что не зря сейчас Кухарук ездит по крупным городам таким проблемным: Сургут, Нефтеюганск – для того, чтобы как раз понять уровень, степень этих проблем и так или иначе принимать участие в их решении. Поэтому – да, действительно, я думаю, внимание к таким крупным городам, как Сургут, конечно, будет особенным.

Д.Щ.: Ну что ж, спасибо большое за интересный рассказ. Мы говорили только что с тюменским политологом Александром Безделовым. Смотрите наше видео и другие наши видео на Youtubeи на siapress.ru. На Сиа-Прессе, непосредственно на нашем сайте, вы сможете увидеть расшифровку нашего разговора и почитать, если вам неудобно смотреть и слушать. И комментируйте, высказывайте свои мнения по этому поводу. А с Александром мы прощаемся. Спасибо вам большое за интересный разговор.

А.Б.: Спасибо большое. Спасибо за внимание. До свидания.

Д.Щ.: До свидания.