Накануне ушел из жизни ненецкий поэт, писатель, общественный деятель Юрий Вэлла. Мы публикуем архивное, но не потерявшее своей актуальности интервью Юрия Кылевича, которое он дал пять лет назад.
В рамках проекта «От чтения к пониманию» в Центральной городской библиотеке имени А. С. Пушкина в день своего 60-тилетия ненецкий писатель Юрий Айваседа (более известный как Вэлла) пообщался с сургутянами и презентовал свою новую книгу «Поговори со мной». В перерывах между встречами с учащими школ и гимназий, а также со своими читателями, поэт, оленевод и общественный деятель Вэлла нашел время поговорить с журналистом Антоном Ковальским.
— Юрий Кылевич, кем вы
себя ощущаете в нашем быстротекущем мире?
— По национальности я ненец, но ощущаю себя, и это естественно, гражданином
планеты. Я считаю, что надо иметь отношение к любому явлению, которое
происходит в любом уголке нашей планеты и там, где нужна помощь, ее
оказать.
— Когда и при каких
обстоятельствах вы решили стать писателем?
— Я не помню, это произошло как-то само по себе: язык говорит, мозги шевелятся,
эмоции перехлёстывают и рука тянется к бумаге. Вроде сначала для девочек в
интернате в альбомы, после для себя, для души, а потом стал чувствовать, что
это возможно интересно для другого человека — стал публиковаться. Поехать
поступать в институт первым посоветовал Юван Шесталов, он сказал: «Для того, чтобы стать писателем, нужно поступить в литинститут, без этого так и
останешься на уровне районной газеты».
— Расскажите немного о
своей новой книге «Поговори со мной».
— Я лежал на больничной койке, а мне из Москвы позвонил редактор
«Северных просторов» и сказал: «Юрочка, я знаю твою творческую руку, у нас
объявлен конкурс на рукопись книги для подростков». Я начал её спрашивать, о
чем должна быть книга, да про что… А мысленно мозг уже работает: там я только
что написал, да вот если добавить того, того, это рядом с этим поставить, то
практически и появляется книга для студента. К концу разговора я уже знал, что
в эту книгу включу. Только спросил, сколько у меня времени. Из черновиков,
валяющихся вокруг в палате, мы с Татьяной Юргенсон и сложили эту рукопись, не выходя из
больницы. До конца моего больничного процесса мы её почистили, что-то
добавилось. Как появилась название уже не помню. Наверное, как с самого начала
приклеилось, так и не отклеивается. Сейчас ею заинтересовалась Москва.
— Самые важные поступки
в вашей жизни?
— Первый важный поступок – правильно женился. Точнее, правильно выбрал жену.
Мать моя говорит, что это произошло, когда мне было полтора года. У меня есть
дети, внуки (12, в этом году ожидаю ещё трех). Сейчас возраст моих старших
внуков достиг такого, что вероятно в ближайшее время надо ожидать правнуков. В
том-то и есть глубина философии: продолжение рода человеческого. Если бы я
пошел добровольцем во Вьетнам то, наверняка, не вернулся оттуда живой и
весь род мой тогда оборвался. Второй важный поступок в жизни — закончил
литинститут. Тем самым получил высшее образование.
Оглядываясь на свою жизнь, я думаю: если бы я не получил высшего образования, то не занимался оленями. Я бы сидел где-нибудь в сельском совете мелким чиновником и пудрил мозги свой родственникам. Мне бы пришлось крутиться как на сковородке, поддакивать своим родственникам, но ничего не делать в угоду своему руководству, которое не хочет платить, оплачивать те или иные программы для коренных жителей. Литинститут дал мне интеллект, дал главное – понимание ценности стойбищной цивилизации. Я из литинститутовскими глазами оглянулся на стойбищную жизнь и стал понимать, что это цивилизация.
— И, тем не менее, у
вас очень национальная семья…
— Кровь не имеет для меня никакого значения, главное – это воспитание. Поэтому
я стараюсь на воспитание внуков обращать внимание, чтобы ненецкий менталитет
преобладал в их сознании. Я допускаю, что не сразу кто-то из моих внуков станет
человеком коренной национальности, но думаю, что со временем его интеллект его
к этому приведёт, если воспитание родового менталитета в нём будет преобладать.
У нас дочери все сами выбирали, кем им быть по паспорту.
— Вы называете свое
стойбище экомузеем. Почему?
— Однажды на музейном бьеннале в Красноярске я услышал, что движение экомузеев
зародилось во Франции, распространилась по всему миру, а потом себя изжило.
Происходит это потому, что люди, которые живут на территории экомузея, теряют
свою сущность и «работать» на туристов, за деньги начиная демонстрировать
стилизованные, не настоящие жизнь и живые предметы. Унты – это то, что я сейчас
ношу на своих ногах, а не то, что стоит под стеклом. Под стеклом не предмет, а
экспонат.
Я же предоставляю возможность познакомиться с настоящей жизнью стойбища. Без «показухи». Конечно, в процессе жизни какая-то часть культуры, которую мы получаем по наследству, утрачивается. Что-то привноситься из другого общества и культура видоизменяется. В любом случае, когда к нам на стойбище приезжают люди, они могут составить свою оценку, и никто в этом им не поможет – жизнь будет протекать, как и раньше, без изменений и игры на публику. Еще я считаю, что на стойбище нельзя приезжать большими группами, это мешает восприятию и понимаю. За разговорами и общением между собой, посетители могут пропустить какой-нибудь важный фрагмент стойбищной жизни – хочешь ли ты того или нет, надо общаться только с местными жителями.
— Менялось ли
мировоззрения людей после посещения стойбища?
— Конечно, ведь каждый из них попадает в абсолютно другой мир. Порою доходило
до слез, когда от счастья, а порой от одиночества. Только представьте себе,
наступает ночь и вокруг оглушающая тишина. Волей-неволей такой мир заставляет
человека философствовать. После посещения стойбища многие начинали смотреть не только
на мир, но и на самих себя другими глазами.
— Как поживают
президентские олени? Расскажите о них...
— В свое время мы купили олениху, и на священном месте в окружении своих
родственников объявили важенку (так называют самку оленя) президентской. Это
произошло, когда президентом России был Ельцин. Мы решили, что в случае
смены президента олень и его потомки переходят следующему, поэтому по
наследству от Ельцина Владимиру Путину достался маленький олененок-девочка.
— А у нового президента
Медведева будет свой олень?
От Путина Медведеву перейдет две взрослые оленихи и два маленьких олененка,
если, конечно, с ними ничего не случиться. Совсем скоро будет отел и две
президентские оленихи, вполне возможно, принесут новое потомство. Это значит
только одно – Дмитрию Медведеву достанется больше оленей, чем когда-то
досталось Путину. По количеству оленей, которые появились, мы обычно судим об
удачливости его хозяина.
Когда будет инаугурация нового президента, я отправлю сообщение Медведеву, что он стал полноправным хозяином этих оленей. Если захочет, то пусть забирает их себе и сам пасет. Хочет передать другому оленеводу – может приехать и передать. Если его устраивают обычаи нашего рода, пусть оставляет у нас. Но когда придет новый президент — олени перейдут ему.
Юрий Вэлла (Юрий Кылевич
Айваседа) (12 марта
— Многие знают, что у вас непростые
отношения с нефтяниками. Вы устраивали пикеты, судились с «Лукойл», за который
штрафовали сначала вас, а потом уже они выплачивали вам один миллион рублей в
качестве морального ущерба. Как разрешилась ситуация сейчас?
— Ничего не изменилось. Взаимоотношения зашли в тупик. У меня такое ощущение,
что власть не собирается улаживать этот конфликт, а нефть правит нашей властью.
Новейший пример - сейчас власть перешла в руки человеку, который является
председателем совета директоров «Газпрома». Раньше, еще в советское время, я
проходил в институте политэкономию, и в учебнике была такая фраза – «Капитал
правит миром». Мы как раз пришли к такому моменту, что он действительно начал
им править. А капитал – это нефтяники и газовики. У них монополия на наш
сегодняшний капитал, они нанимают власть и диктуют этой власти свою волю.
Поэтому им не выгодно разрешать этот вопрос в мою пользу.
— А как вы относитесь к
тому, что вас называют шаманом?
— Я считаю, что многие неправильно воспринимают это понятие. У меня есть
догадка, что происхождение этого слова нужно искать в хантыйском языке, имеющее
значение глазастый, провидец. Кто-то же должен видеть дальше, чем обычный
человек?! Если такого человека можно назвать шаманом, то я согласен с
этим утверждением. Конечно, многие воспринимают, что человек, которого так
называют, должен обладать сверхъестественными способностями. А что такое
сверхъестественность? Ведь это же просто то, что нами пока не понято. Недавно
смотрел телевизор и видел передачу про черную дыру. Все бояться, а может, на
самом деле, ничего страшного в ней нет? Может это явление, которой сможет дать
отгадку к правильному пониманию мира. Вот смотрите (берет со стола конфету и
подносит к моему лицу), я вижу на вас черную дыру. А что видите вы? Некий
предмет. Что это значит? Я вижу то, что самом деле не является тем, что я вижу.
Писатель – это…
—
Прежде всего, обыкновенный человек…
Самое главное в жизни?
—
Продолжение рода.
Надо слушать сердцем
или разумом?
— И
тем, и другим…
Личности XX века?
—
Бабушка и дедушка.
